Красный жук - Страница 11

Что за бред?! Кого она провоцировала, послушно, как верная жена, возвращаясь каждый вечер к унылому, располневшему, за зиму мужу?! Толик напоминал недовольного хомяка, бросил пить, все время что-то жевал, из-под засаленной майки выпирала неопрятное волосатое брюхо. Лжешь, голубушка! Кабы седой провожатый оказался на десяток лет моложе и свежее, ты бы небось уже резвилась в его холостяцкой избушке, не так ли?!

Неподалеку раздался громкий крик, монстр ослабил хватку, повернулся. Пользуясь передышкой, женщина изо всех силу ударила его кулачком в лицо, костяшки пальцев коснулись сухой, твердой, холодной плоти. Словно дотронулась до огромной ящерицы. Насильник не обратил внимания на удар. Он внимательно наблюдал за приближающимся героем.

Не выбирая дороги, разбрызгивая грязную воду в стоялых лужах, бежал седой дядечка. Он угрожающе размахивал своим верным портфелем.

– Класс! – прошептал насильник. – Этот гусь – твой любовник, дорогая?

Он отпустил жертву, поднялся навстречу мужчине.

– Скотина! Подонок! – задыхался от негодования человек. Он неловко размахнулся, и тотчас рухнул на доски оглушенный. В голову пришелся толчок такой силы, что защитник сел на попу, и ошалело крутил головой.

– Продолжим! – усмехнулся монстр. Он вцепился пальцами в кадык несчастного, и сильно дернул рукой. Густая черная кровь хлынула на землю, смешавшись с талой водой, мужчина, не издав ни звука, завалился на бок, ноги конвульсивно содрогались, брюки задрались, обнажив полоску темных носков, и сеточку голубых узловатых вен. Белые пальцы продолжали сжимать ручку верного портфеля. В том месте, где у отважного человека только что находился кадык, что-то хрипело, булькало и пузырилось. Как закипающий чайник. Кровь вытекала в лужицу, бурые разводы походили на пятна растекшейся нефти.

– Мне нравится такая жизнь! – воскликнул насильник. – Мне нравится такой кайф! На чем мы остановились? – он повернулся к женщине.

Дальше пришла мгла. Долгая, жестокая, мучительная, беспощадная. Сначала она кричала, звала на помощь мужа, проклинала его, просила прощения, потом охрипла, и тихо стонала. Зрение и слух будто выключила невидимая рука. Остались только боль, ужас, и ощущение тупого безразличия ко всему происходящему. Прошло время. Час, или больше, она не могла точно сказать. Порыв ветра принес крики, звук выстрелов, черная тень, мелькала среди высоких стволов деревьев, казалось, это бежит призрак. Над ней склонилась круглое как блин лицо, оно напоминало сумасшедшую красавицу луну, только ясные голубые глаза сверкают как лучи прожекторов.

– Фу, черт… Жива, но кажется без сознания!

– А мужчина?

– Мертв. По ходу, горло перерезали…

– Это не порез. Рваная рана… Петренко! Быстро вызывай скорую!

– Слушаюсь!

– И объяви всем постам розыск по микрорайону. Он не мог далеко уйти.

– Бегает как спринтер, товарищ капитан!

– Делай, что приказано!

– Слушаюсь!

Женщина хотела сказать, что она все слышит, но не успела. Она провалилась в спасительное забытье. Последнее, что она увидела, было неподвижное тело седого дядечки, лежащее ничком в глубокой луже, словно он намеревался напиться грязной воды. Он выглядел жутко и смешно, раскинув в стороны длинные руки, как бы желая в последнее мгновение жизни обнять земной шар. Скрюченные пальцы сжимали ручку верного портфеля, будто там, внутри, хранились бесценные документы. И это тоже было смешно. Чувствуя накатывающую дурноту, она глупо улыбнулась, и провалилась в черное ничто, а луна неторопливо скрылась за рваными облаками, как взыскательный зритель на премьере, который просмотрел все самое интересное, и равнодушно покинул зал. Шоу закончилось. Два часа по полуночи…

Санкт-Петербург. 15 апреля. 7.00. Утро.

…Володька Лоренц продолжал улыбаться даже после того, как две пули из «Калашникова» разорвали его грудную клетку. Он и при жизни всегда улыбался. Весельчак, знал уйму анекдотов и побасенок, и мог на ходу придумать смешную историю, так что окружающие хохотали без остановки. Не надо быть медиком, чтобы понять, оба ранения смертельны. Стреляли с расстояния двести метров, пули должны были прошить их обоих, Сергея спас патронташ, висящий на груди товарища. Чересчур много случайностей, господин Авдеев, не так ли?! Вы верно в рубашке родились? Десятки боевых операций за плечами, и ни одного ранения… Везение – тот же талант!

Старенький движок внедорожника издавал надсадное рычание. Не отпуская руль, мужчина ощупал зажигалку. Скользнув по металлу, пуля ударила в бедренную кость, оставив безвредный синяк. Про такие вещи обычно пишут рассказы, сочиняют военные легенды.

Он выжимал педаль газа до упора, не глядя в обзорное зеркало. Спустя десять минут бешеной гонки, «лешие» отстали. Он очень проворны, но догнать автомобиль и Бену Джонсону не по силам. Пустыня закончилась внезапно. Джип миновал нагромождение красных скал, разбросанных по земле небрежно, будто ребенок великан наигрался с кубиками, и оставил их валяться как попало. Высокие пальмы робко жались друг к дружке, как сельские девчата на танцах. Воздух здесь был свежее, в нескольких километрах к востоку рычащие волны накатывают на берег. Находясь в пустыне в это трудно поверить. Кажется сухая, словно потрескавшаяся в ознобе красная земля, прозрачно синее небо, и белый раскаленный шар, зависший над головой, простираются бесконечно. Сергей кинул взгляд на часы. Двадцать одна минута… За спиной раздался едва слышный стрекот. Он аккуратно притормозил возле обочины. Операция завершалась успешно, если не считать ухмыляющегося за спиной Володьки Лоренца.